Опороченная Лукреция - Страница 71

– От кого?

– Не трать времени на ненужные расспросы. Ты знаешь, от кого. Он уже не церемонится со своими жертвами, как раньше, – просто отдает приказ… и человека, который досаждал ему, больше нет в живых.

– Я ему ничем не досадил.

– Ты был моим любовником. А Чезаре не всегда нравятся мои увлечения.

Ипполит молча смотрел на нее.

– Ипполит! – закричала она. – Безмозглый кретин! Беги… беги, пока не поздно. Передай от меня привет Лукреции. Скажи, что я скучаю по ней. Но не мешкай ни минуты! Говорю тебе, твоя жизнь в опасности.

Ипполит вышел от нее и в двух кварталах от дома Санчи встретил своего грума и двух оруженосцев. Поджидая его, все трое заметно нервничали. С приездом Чезаре в Риме многие потеряли покой – а те, кто имел хоть какое-нибудь основание считать себя провинившимся перед ним, дрожали от страха.

Через час Ипполит уже скакал прочь из Рима.

Ожидания Эркюля Строцци оправдались через три месяца после выздоровления Лукреции.

Альфонсо в это время инспектировал военные укрепления на границе Феррары; Ипполита, недавно вернувшегося из Рима, старый герцог не отпускал от себя ни на шаг; Юлий всюду следовал за Лукрецией, но его интересовала не она, а Анджела.

Вот почему Лукреция воспользовалась приглашением Строцци и посетила его виллу в Меделане – менее удаленную, чем Остеллато, – где незадолго до этого поселился Пьетро Бембо.

Там, среди благоухающих цветников и тенистых садовых беседок, они смогли быть вдвоем, и только вдвоем. Им никто не мешал – Юлий и Анджела вернулись в Феррару, как только увидели встречавшего их Пьетро.

Те чудесные августовские дни они проводили, наслаждаясь сочетанием духовной близости с физической, и Лукреции казалось, что только сейчас она впервые в жизни была по-настоящему счастлива.

Прибыв в Рим, Чезаре объявил, что останется здесь вплоть до торжеств, которыми предстояло отметить двенадцатую годовщину пребывания Александра на папском престоле. На самом деле он покривил душой. Отношения Чезаре с французами были уже не такими теплыми, как прежде – сейчас в итальянской политике все большую роль начинала играть Испания. Она укрепляла свои позиции в южной части Италии, находившейся в руках арагонцев, и поэтому испанский король был заинтересован в приостановлении французского вторжения на юг полуострова.

Собираясь положить конец наступлению армии Луи, испанцы рассчитывали на то, что семья Борджа прервет свой затянувшийся альянс с Францией – как-никак Александр был выходцем из валенсийской провинции и в решающую минуту не мог отвернуться от родины. Разумеется, при таком шатком положении дел Чезаре уже не полагался на помощь французов в защите герцогства Романия, основание которого потребовало от него стольких усилий и жертв.

Это означало, что в ближайшее время ему могло понадобиться немало денег на оборону своих владений. Зная о его нуждах, Александр прибег к испытанному способу – увеличил число своих кардиналов за счет тех, кто был готов дорого заплатить за пурпурную мантию. Таким образом он в короткое время получил прибыль, превысившую сто пятьдесят тысяч дукатов.

Были у него и другие методы сбора денег. В Ватикане уже давно заметили – как только Борджа оказывались в стесненных условиях, так в городе начиналась эпидемия загадочных смертей.

Не удивительно, что в таких обстоятельствах многие богатые люди почувствовали себя очень неуверенно. Кардинала Джиана Баттиста Орсини неожиданно обвинили в покушении на жизнь Папы и заточили в замке Сант-Анджело. Там его подвергли пыткам, но признания так и не вырвали, а могущественный род Орсини пришел в ярость от такого обращения с одним из своих видных представителей.

В этой семье понимали, что именно требовалось Александру и Чезаре, а потому за освобождение кардинала был предложен огромный выкуп. За судьбу Джиана Баттиста переживала и его любовница. Случилось так, что эта женщина обладала жемчужиной, о несметной стоимости которой знала вся Италия. Свое сокровище она решила отдать за жизнь любовника.

Принимая у себя эту красивую женщину, Александр был как всегда галантен.

– Я завидую кардиналу, – сказал он. – Ему принадлежат ваши чувства, а вы владеете уникальной жемчужиной. Ведь вам известна ее стоимость.

– Верните мне его, и она будет ваша.

– Никогда не умел отказывать хорошеньким женщинам, – ответил Папа.

Узнав об отцовском поступке, Чезаре рассвирепел. Его громовой голос был слышен даже за дверями папских апартаментов.

– Он же всем расскажет о том, как его пытали! Опять пойдут слухи. От него нужно было избавиться!

Александр спокойно улыбался.

– Порой мне кажется, что ты не понимаешь своего отца, – пробормотал он.

– Я превосходно понимаю вас! – бушевал Чезаре. – Стоит вам услышать какую-нибудь просьбу из уст симпатичной женщины – и вы уже на все согласны.

– Мы завладели жемчужиной. Не забывай об этом.

– Мы могли бы получить и жемчужину, и его жизнь! Папа удовлетворенно хмыкнул.

– Вижу, мы с тобой мыслим одинаково. Эта очаровательная женщина должна была получить своего любовника – я дал ей слово. Но к тому времени он уже выпил вина из кубка, который поднесли ему в знак примирения с семьей Борджа. Я ведь не обещал, что она увидит его живым. Итак, мы завладели бесценной жемчужиной, а нашей юной подруге достанется труп кардинала.

Вскоре после этого были убиты и другие члены той же семьи – Паоло Орсини и герцог Гравинский. Оба пользовались благосклонностью короля Франции, и Луи пришел в ярость, когда узнал об их гибели. Он написал Папе гневное письмо и потребовал положить конец убийствам его друзей. Волю французского монарха Александр оставил без внимания.